Идеи ч ломброзо. Теория ломброзо

Но внешние проявления преступных наклонностей были далеко не единственной сферой интересов ученого.

Уличить лгуна

Мало кто знает, что авторство современного полиграфа () принадлежит Чезаре Ломброзо. Прообраз прибора, изобретенный ученым, назывался гидросфигмометр. При помощи этого агрегата Ломброзо измерял артериальное давление и пульс у преступников и пытался оценить реакцию подозреваемых на показанные им фотографии и заданные вопросы.

Первый раз ученый испытал прибор во время допроса подозреваемого в ограблении. Когда задержанного спрашивали о деталях кражи, его давление оставалось в норме. Однако когда следователь заговорил о другом деле - о мошенничестве с чужими паспортами, - гидросфигмометр зафиксировал изменение показателей. Как выяснилось позже в ходе расследования, подозреваемый был действительно замешан в афере с паспортами, а вот к ограблению он не имел никакого отношения!

В следующий раз прибор испробовали во время расследования дела об изнасиловании. Полиция была уверена в виновности пойманного ими сутенера, который не раз привлекался к уголовной ответственности. Однако давление подозреваемого было в норме, когда ему показывали фотографии жертвы. Когда Ломброзо обратил на это внимание следователя, тот лишь отмахнулся - по его мнению, матерый рецидивист уже давно перестал испытывать муки совести и не боялся ничего, даже сурового наказания. Тогда Чезаре Ломброзо решил провести дополнительный опыт и задал предполагаемому преступнику математическую задачку. Как только подопытный увидел длинный столбик цифр, которые нужно было сложить в уме, прибор тут же показал снижение давления и учащение пульса. Значит, чувство страха задержанному знакомо! Ломброзо настоял на дополнительном расследовании, и вскоре был найден настоящий преступник, а «любитель» математики оказался ни при чем.

Неполноценные люди

Чезаре Ломброзо родился в 1836 году в семье зажиточного торговца в Вероне. После окончания гимназии Чезаре начал изучать антропологию в университете в Павии, а впоследствии заинтересовался и психиатрией и нейрофизиологией.

Портрет Чезаре Ломброзо, 1891 г. Фото: wikipedia.org / Фотография В. Чеховского, гравировка Б.А. Пуца

Преподаватели души не чаяли в способном студенте. Чезаре не только блестяще осваивал программу, но и усердно занимался дополнительно. Например, чтобы лучше понять особенности людей, принадлежащих к разным расам, он начал изучение иностранных языков, в том числе китайского и арамейского.

Однако годы обучения в университете прошли отнюдь не безоблачно. В 18 лет Чезаре Ломброзо оказался за решеткой! Юношу подозревали в участии в антиправительственном заговоре - в ту пору на севере Италии кипели революционные настроения, ведь эта часть страны находилась под управлением Австро-Венгрии. Из тюрьмы Ломброзо отпустили достаточно быстро - ему даже удалось в срок сдать все экзамены. Однако пребывание в камере произвело на студента огромное впечатление: преступники, которых ему довелось повидать, буквально поразили его своими лицами и манерами. Большинство из них были столь грубы и неотесанны, что Чезаре заподозрил их в кретинизме.

Выйдя на свободу, одаренный студент заинтересовался, а не являются ли преступные наклонности признаком какой-либо неполноценности? И если это так, то каким образом эта неполноценность проявляется во внешности? Окончив университет, Ломброзо решил продолжить свои занятия наукой, и темой своих изысканий он выбрал кретинизм.

Тяжелое наследство

Когда Ломброзо исполнилось 27 лет, он оказался в армии. Молодой ученый просто не мог оставаться в стороне, когда страна отстаивала свою независимость от Австрии. А после того как революция закончилась поражением повстанцев, ученый продолжил службу в армии, но уже в качестве военного врача в воинской части, которая занималась борьбой с бандитизмом на юге Италии.

Именно в то время Ломброзо всерьез начал искать подтверждение своей теории о том, что в основе преступности лежат биологические причины.

Вооружившись каниографом - прибором, созданным Ломброзо специально для измерения лиц, - ученый с энтузиазмом измерял носы, лбы, надбровные дуги и другие части лица пойманных бандитов. После того как записи были систематизированы, Ломброзо пришел к сенсационному выводу. Согласно его гипотезе, преступниками не становятся, а рождаются! Ведь криминальные наклонности, согласно Ломброзо, не что иное, как «наследство», доставшееся нам от животных! А самих убийц и насильников можно считать или недоразвитыми, или дегенератами. Причиной такого вывода стало то, что большинство из обследованных Ломброзо в той или иной мере имели такие черты лица, как приплюснутый нос, низкий лоб, близко посаженные глаза, то есть признаки, присущие первобытному человеку.

Скандальные взгляды

Когда революция в Италии была закончена, а ее последствия ликвидированы, Ломброзо продолжил свое изучение преступных типажей и характерных внешних особенностей обитателей тюрем. Вплоть до своей смерти в 1909 году ученый занимал пост профессора психиатрии и уголовной антропологии в Туринском университете. Несмотря на то, что работы Ломброзо вызывали шквал критики, он продолжал пользоваться уважением в научном сообществе.

А критиковать было за что. Ведь если следовать теории Ломброзо, будущего преступника еще в детстве необходимо выявлять и сажать в тюрьму, так как его биологический тип все равно заставит его совершить нечто незаконное. Но как же воспитание? Как же социальные факторы?

Ругали и другие труды Ломброзо. Его книга «Гениальность и помешательство», в которой ученый находил признаки душевной болезни у великих музыкантов, поэтов, художников, породила волну возмущений. Как можно объявлять сумасшедшими великих людей, да еще и оставаться безнаказанным только лишь потому, что все персонажи книги давно умерли!

Впрочем, несмотря на то, что теории Ломброзо были, мягко говоря, неоднозначными, его разработками пользуются до сих пор. И полиграф - не единственная из них. Метод фиксации антропологических данных человека, созданный Ломброзо, его деление преступников на психологические типажи, его труды по изучению и систематизации татуировок - все это не устарело и по сей день.

Знаменитый итальянский судебный психиатр и криминолог XIX века Чезаре Ломброзо призывал типов с "нефотогеничными" лицами казнить или изолировать: мол, преступные пристрастия у человека написаны на лице. Его теории давно признаны ошибочными, но многие из его разработок ценны и сегодня. Например, метод фиксации антропологических данных человека.

Михаил Виноградов: экстрасенсы на службе у спецслужб

Ломброзо, родившийся в 1836 году в Вероне, вошел в историю как один из самых знаменитых ученых-криминологов позапрошлого столетия — он создал в науке уголовного права уголовно-антропологическое направление. Считается, что он внес и большой вклад в развитие юридической психологии. Правда, практический пользы от его исследований на сегодняшний день осталось немного: зачастую самые страшные маньяки-преступники на лицо были не страшнее и не краше, чем среднестатистические граждане.

В 19-летнем возрасте, учась на медицинском факультете университета в Павии, Ломброзо публикует свои первые статьи по психиатрии — по проблеме кретинизма, которые привлекли внимание специалистов. Он самостоятельно освоил такие дисциплины, как этнолингвистика, социальная гигиена.

В 1862 году он уже профессор психических болезней, затем директор клиники душевных заболеваний, профессор юридической психиатрии и криминальной антропологии. В 1896 году Ломброзо получает кафедру психиатрии в Туринском университете.

В бытность военным врачом еще в начале 1860-х годов Ломброзо доводилось принимать участие в кампаниях по борьбе с бандитизмом на юге страны — тогда он и предпринял свои первые исследования по антропометрии. Обобщив их, он пришел к выводу, что тягости жизни в бедной Южной Италии привели к тому, что там появился "аномальный" тип людей с различными анатомическими и психическими отклонениями. Он отнес их к особой антропологический разновидности — "человеку преступному".

Чезаре Ломброзо строго фиксировал антропометрические данные нарушителей закона, пользуясь для этого специальным прибором — краниографом, которым он измерял размеры частей лица и головы. Свои выводы он опубликовал в книге "Антропометрия 400 правонарушителей", ставшей чем-то вроде учебника для многих тогдашних сыщиков.

Согласно теории "прирожденного преступника" Ломброзо, правонарушителями не становятся, а рождаются: преступники — дегенераты. Поэтому перевоспитать их невозможно — лучше превентивно лишать их свободы или даже жизни.

Как же определить преступные наклонности по внешности? Тому служат отличительные признаки — "стигматы": совокупность психологических и физических особенностей. Например, приплюснутый нос, низкий лоб, массивные челюсти — все они, с точки зрения ученого, характерны для "примитивного человека и животных".

Однако нашлись у Ломброзо и критики. Уже многие его современники отмечали, что его теория упускает из внимания социальные факторы преступности. Поэтому еще в конце XIX века теория антропологической преступности была признана в целом ошибочной.

Стоит упомянуть любопытную работу Ломброзо — "Гениальность и помешательство" (1895). В ней ученый выдвинул тезис, что гениальность — результат ненормальной деятельности мозга на грани с эпилептоидным психозом. Он писал, что сходство гениальных людей с помешанными в физиологическом отношении просто поражает. Что же, многие с ним соглашались тогда — соглашаются и сейчас: ведь зачастую люди гениальные действительно "не от мира сего".

Кстати, именно Ломброзо первым в мире стал применять знание физиологии для выявления обмана, то есть использовал своеобразный детектор лжи. В 1895 году он впервые опубликовал результаты использования примитивных лабораторных приборов при допросе преступников.

Чезаре Ломброзо скончался 19 октября 1909 году в Турине, несмотря на все свои ошибки и заблуждения, оставшись в памяти потомков выдающимся ученым, одним из пионеров внедрения объективных методов в правовую науку. Его труды сыграли важную роль в развитии криминологии и юридической психологии.

В вкладе Чезаре Ломброзо в дело криминалистики "Правде.Ру" рассказал психиатр-криминалист, доктор медицинских наук, профессор психиатрии, создатель и руководитель Центра правовой и психологической помощи в экстремальных ситуациях Михаил Викторович Виноградов:

"Чезаре Ломброзо заложил основу современной психиатрической криминологии. Но в тот период времени у его не было возможности проводить четкий математический анализ тех признаков, которые он выявил. С тем, что у человека написано на лице, в жестах, в походке, мимике, все это отражает его суть. Но Ломброзо особым образом сместил понятия о человеке. Ведь человек как бы двоякое существо: социальное и биологическое.

В рамках позитивизма девиантологическая мысль развивалась в трех основных направлениях: биологическом (антропологическом), психологическом и социологическом. В отличие от многих других отраслей социологического знания, в анализе девиантного поведения ни одна из теорий не стала доминирующей, и для девиантологии по-прежнему во многом характерен плюрализм теоретических разработок.

Первые научные попытки объяснения девиантного поведения (особенно преступлений) по своему характеру были преимущественно биологическими, исходя из которых причину девиантного поведения искали во врожденных свойствах человека. Данное направление обращает внимание на так называемом природном, антропологическом, физическом факторе, предрасположенности людей к различным формам девиантного поведения (это могут черты лица, особенности телосложения, генное измерение и т.д.).

На роль родоначальника антропологического направления большинство ученых выдвигает Ч. Ломброзо(1836-1909) - тюремного врача из города Турина. Стоит отметить, что решающую роль в интеллектуальном формировании Ломброзо сыграла философия позитивизма, утверждавшая приоритет научного знания, полученного экспериментальным путем. Свои первые антропометрические исследования он провел будучи военным врачом еще в 1860-х гг. в ходе кампании против бандитских формирований в Южной Италии. Ломброзо с помощью статистики удалось собрать большой материал, который касался социальной гигиены и криминальной антропологии. На основе собранного материала Ломброзо делает заключение, что отсталые социально-экономические условия жизни в Южной Италии обусловили воспроизводство там анатомически и психически аномального типа людей, антропологической разновидности, нашедшей свое выражение в преступной личности – «человеке преступном».

Помимо исследований в области криминальной антропологии Ломброзо известен также своими исследованиями политической преступности – «Политическая преступность и революция» (1890), «Анархисты. Криминально-психологический и социологический очерк» (1895), «Гениальность и помешательство» (1897).

Идеи Ломброзо по криминальной антропологии завоевали широкую известность в России. Они представлены многочисленными как прижизненными, так и посмертными русскими изданиями его научных сочинений, а в 1897 г. Ломброзо, участвовавшему в съезде русских врачей, был оказан восторженный прием в России. Однако в правовой науке советской России термин «ломброзианство» подвергалось критике, особенно учение Ломброзо о прирожденном преступнике. По мнению советских юристов, оно противоречило принципу законности в борьбе с преступностью, имело антинародную и реакционную направленность, поскольку осуждало революционные действия эксплуатируемых масс.

Всего за свою многолетнюю практику тюремного врача Ломброзо исследовал свыше одиннадцати тысяч заключенных. С помощью антрополо­гических методов он измерял различные параметры строения черепа многочисленных заключенных, их вес, рост, длину рук, ног, туло­вища, строение ушей и носов, а при вскрытии умерших - строение и вес внутренних органов. Свое главное открытие Ч. Ломброзо описывает вполне поэтически: «Внезапно однажды утром мрачного декабрь­ского дня я обнаружил на черепе каторжника целую серию атави­стических ненормальностей, ...аналогичную тем, которые имеются у низших животных. При виде этих странных ненормальностей - как будто бы ясный свет озарил темную равнину до самого горизон­та - я осознал, что проблема сущности и происхождения преступ­ников была разрешена для меня».

Результаты исследований и выводы о «прирожденном» пре­ступнике, отличающемся от других людей чертами «вырождения», нашли свое отражение в труде Ч. Ломброзо «Преступный человек» (1876). Он рассматривал преступника как атавистическое существо, которое воспроизво­дит в своей личности яростные инстинкты первобытного человече­ства и низших животных. Теория «преступного атавизма» предполагает, что преступ­никам присущи физические аномалии, ко­торые делают их физически похожими на наших отдаленных предков. Эти остатки ранних ступеней человеческой эволюции выражаются в физических особенностях врожденных преступ­ников, поэтому прирожденного преступника легко отличить от остальных людей по внешнему виду: у него большие челюсти, крупные клыки, приплюснутый нос и лишние зубы (двойные ряды, как у змей), приросшие мочки ушей. Более того Ломброзо считал, что подобные аномалии организма передаются по наследству и, следовательно, преступность также передается по наследству, ибо преступность представляет собой отражение изъянов организма.

Он создал целую серию «порт­ретов» различных преступников - убийц, грабителей, воров, насиль­ников, поджигателей и др. Разработанная им классификация преступ­ников включала пять типов: прирожденные, душевнобольные, по страсти (включая политических маньяков), случайные, привычные. У прирожденных преступников сильно развито тщеславие, цинизм, отсутствует чувство вины и способность к раскаянию, угрызениям совести, присутствует агрессивность, мстительность, склонность к жестокости и насилию. До сих пор на медицинском факультете Римского университета можно увидеть длинную галерею безобразных правонарушителей, помещенных туда в свое время для иллюстрации теорий Ломброзо.

По Ломброзо преступники не достигли полного развития как человеческие существа, и их действия обычно не соответствуют установлениям человеческого общества. Ломброзо и его последователи считали, что прирождённые преступники составляют до 40% общего числа преступников (остальные - случайные преступники). Он признавал, что социальные условия могут влиять на развитие криминального поведения, но считал большинство преступников с биологической точки зрения дегенеративными и умственно отсталыми. Таким образом, прирожденная преступность первоначально объяснялась атавизмом: преступник понимался как дикарь, который не может приспособиться к правилам и нормам цивилизованного сообщества.

Исследователь предлагал практические меры борьбы с преступностью, в число которых входят своевременное обнаружение с помощью разработанных им таблиц внешних признаков всех «врожденных» преступников до того, как они совершат преступление, и неме­дленное лечение тех из них, кто поддается лечению, а также пожизненное заключение или физическое уничтожение тех, кто ему не поддается. Такая позиция означала отказ от законности в борьбе с преступностью, и в этом прежде всего заключается реакционность антропологической школы.

Однако дальнейшие обследования преступников, в том числе и в России, не подтвердили выводов Ломброзо. Первые же проверки таблиц Ломброзо показали, однако, что наличие у преступников особых физических черт, отличающих их от всех остальных современных людей и сближающих их с первобытным человеком, не более чем миф. Так, еще в 1913 г. английский криминолог Ч. Горинг осуществил сравнительное исследование трех тысяч человек - заключенных (основная группа) и учащихся Оксфорда, Кембриджа, колледжей, военнослужащих (контрольная группа). Результаты не выявили значимых различий между группами и были опубликованы в книге «Заключенный в Англии». К аналогичным выводам пришел и В. Хили в 1915 г. Паталогоанатом Д.Н. Зернов на основании специально прове­денных проверочных исследований также пришел к выводу, что прирожденного преступника не существует, это не удалось под­твердить квалифицированными изысканиями в области анато­мии.

Владея большим фактическим материалом, Ломброзо выявил, что некоторые преступления носят сезонный характер, и предположил, что гомосексуализм является фактором, способствующим совершению преступления, что было позже опровергнуто.

Чисто биологическими причинами объясняли Ломброзо и его сторонники и проституцию. Так, в работе «Женщина преступница и проститутка» после экскурса в историю проституции и анализа ее исторических типов (гостевой, придворный, гражданский и т.д.) Ч. Ломброзо и Г. Ферреро классифицировали проституток на врожденных и случайных. Врожденные проститутки обладали «дегенеративными и атавистическими признаками», так называем «нравственным помешательством». Как и в случае с прирожденным преступником ученые составили своеобразный портрет прирожденных падших женщин: у них большие размеры головы, вес тела не пропорционален росту, и вообще строение тела у проституток в целом имеет большее количество несоответствий (мужская гортань, сильно развитые челюсти и скулы, особенности аномалии зубов).

В антропологической теории также определены характерологические особенности проститутки и свойственные ей патологические личностные черты: у них не развито чувство любви, привязанность к родителям и близким родственникам, но свойственная ревность и мстительность.

По аналогии с прирожденным преступником, Ломброзо описывает и случайные причины падения девушек. К ним он, в частности, относил обман и изнасилование, нищету и дурные примеры. Говоря о малочисленности таких примеров, Ломброзо ссылается на исследования Паран-Дюшатле, который из 5144 опрошенных проституток нашел только 89, избравших себе это печальное ремесло с целью поддержать своих старых и больных родителей или же чтобы дать средства к существованию своей многочисленной семье; все же другие вступали на путь разврата благодаря нищете, измене любовников или же, наконец, тому, что были детьми покинуты и заброшены своими родителями.

Но даже объективные причины падения не спасли их от ярлыков, наклеенных представителями антропологического направления: они также считались ненормальными в психическом и моральном отношениях личностями, в противном случае данные женщины смогли бы противостоять случайным обстоятельствам, описанным выше.

Ломброзо отмечает: «Конечно, для многих бедность и отсутствие родительского надзора являются лишь случайными поводами к проституции; истинная же причина ее кроется в отсутствии у них чувства стыдливости и в нравственном идиотизме, благодаря чему девушка сперва падает, а затем постепенно доходит до дома терпимости. Особенно это относится к тем несчастным, которые лишены родительского надзора. Женщина со страстным темпераментом, сделавшая из-за любви неправильный шаг и затем покинутая своим вероломным любовником, скорей наложит на себя руки, чем станет проституткой. Как бы велика ни была нищета, в которой она находится, она не вступит на путь разврата, если у нее не развито от природы слишком слабо чувство стыдливости или если у нее нет особенной наклонности к грубым наслаждениям и роскошной жизни».

Однако рассуждения Ломрозо и его сторонников сразу же подверглось критике по многим направлениям. Прежде всего, его исследования по проституции основывались на очень узком статистическом материале, и маленькая выборка не позволяла выводам обрести объективность. Кроме того, многие ученые уже тогда признавали, что мстительность присуща не только врожденным проституткам, но и обыкновенным женщинам. Против отсутствия материнского чувства у падших женщин всегда возражал А. Паран-Дюшатле в своей работе «Проституция в Париже». Интересно, что сам Ломброзо в своей работе изучает позицию Паран-Дюшатле: «…однако Parent-Duchatelet иного мнения насчет проституток. По словам этого лучшего знатока их, отдавая должное на каждом шагу, приходится наблюдать, что беременная проститутка становится предметом заботливого ухода для ее товарок, внимательное отношение которых еще удваивается, когда она разрешается от своего бремени. Между ними происходят вечные споры то из-за белья для новорожденного, то из-за различных мелочей для родильницы, которой каждая старается наперебой в чем-нибудь услужить. Когда мать держит при себе ребенка, товарки ее постоянно так вмешиваются в заботы ее о нем, что она должна нередко только из-за этого отдавать его в чужие руки».

Взгляды итальянских исследователей в России разделял профессор Императорской военно-медицинской академии. В.М. Тарновский. Он утверждал, что предрасположенность к пороку являясь их генетической особенностью. «Уничтожьте пролетариат, распустите армию, сделайте образование доступным, дайте возможность вступить в брак всем желающим, гарантируйте им спокойствие в семейной жизни и убедите всех жить нравственно, честно, по закону христианскому, и тогда… и тогда все-таки будет существовать проституция… Под той или иной формой она существовала и будет существовать во всех культурных обществах».

Мы же не удивляемся, что есть худощавые и толстые люди и последние чаще всего болезненно переедают. Так вот есть и сексуальные обжоры, это результат естественного процесса генетической патологии, поэто­му проституция, как и разврат, будет существовать вечно. Тарновский приводил множество примеров из нашей и зарубежной жизни, когда по­пытки помочь женщинам покинуть мир разврата ни к чему не приводили, они бросали налаженный быт и работу и вновь уходили на панель.

По мнению В.М. Тарновского, прирожденная проститутка может родиться в любой социальной среде, в любом случае она всегда найдет возможность потерять честь, как только у нее пробудится половой инстинкт, после чего постепенно перейдет к активным занятиям проституцией.

Как и Ломброзо, Тарновский допускал, что определенные социальные причины – экономические, бытовые, социальные – при случае могут «сформировать» случайных проституток. Именно этот «случайный» и малочисленный элемент в проституции бывает носителем самоубийств, поджогов публичных домов, попыток бежать из них и жалоб властям на их содержательниц, так как чувствует ненормальность ремесла.

Во многом на взгляды Тарновского повлияло антропомет­рическое исследование проституток, прове­денное его женой, врачом-психиатром П.Н. Тарновской. В выборку ее исследования вошли 150 проституток низшего разряда, с одной стороны, и 100 сельских работниц и 50 городских интеллигентных женщин, с другой. Тарновская выявила признаки вырождения у 14% кре­стьянок, у 2% горожанок, а у проституток - 82,64%.

Тарновская также как и Ломброзо выделяет у женщин этого типа общие антропологические и пси­хологические признаки: развитые лобные пазухи, тучность, преждевременная половая зрелость, аномалии реф­лексов (главным образом пониженные), ничтожное умственное развитие, притупление органов чувств, бедный эмоциональный мир, погашенное материнское чувство, наследственный алкоголизм, отсутствие стыдливо­сти, лживость, тщеславие, нерасчетливость, моральная не­развитость. Особенно много она рассуждает об отсутствии материнской любви, полагая, что для них дети - это бремя, и что женщины во время беременности они делают невозможное, чтобы от них избавиться.

Исследования Тарновской были широко известны и обсуждались не только в России, но и заграницей. Ссылается на них в своей книге и Ломброзо: «Уже Тарновская указала на аналогию, существующую между нравственно помешанными и проститутками, а более точное исследование многих индивидуальных случаев привело к заключению, что нравственное помешательство настолько частое явление среди последних, что обусловливает даже между ними преобладающий тип. Доказательством этого является, с одной стороны, отсутствие у врожденных проституток самых естественных чувств, как, например, привязанности к родителям и сестрам, а с другой - их преждевременная испорченность, ревность и беспощадная мстительность».

Взгляды Ломброзо были в целом опровергнуты еще при его жизни, но сходные с ним идеи высказывались неоднократно вновь и вновь. Ученики Ч. Ломброзо и его соотечественники Э. Ферри и Р. Гарофало также признавали роль биологических, наследственных факторов. Э. Ферри одной из главных заслуг Ломброзо перед уголовной антропологией считал то, что он внес свет в исследование современного преступного человека, указав, что такой человек вследствие ли атавизма, вырождения остановки в развитии или иного патологического условия воспроизводит органические или психические свойства примитивного человека. В качестве доказательства идеи прирожденного преступника он приводит результаты собственного исследования: «Когда я исследовал одного за другим 700 солдат сравнительно с 700 преступниками, то однаж­ды передо мной и перед врачом, присутствовавшим при этом исследовании, предстал солдат с ясно выраженным типом при­рожденного убийцы, с огромными челюстями, с чрезвычайно развитыми височными костями, с бледным и землистым цветом лица, с холодной и свирепой физиономией. Хотя я и знал, что в армию не допускаются лица, осужденные за важные преступления, я все-таки рискнул сказать майору, что человек этот, должно быть, убийца. Немного спустя на мои косвенные вопросы этот солдат ответил, что он отсидел 15 лет в тюрьме за убийство, совершенное им в детстве. Майор посмотрел на меня с большим удивлением, а я сказал себе: пусть теперь критики, никогда не производившие исследований самого преступника, рассуждают без всякого толка о том, что уголовная антропология не обоснована!

Точно так же в 1889 г. в исправительном заведении в Тиволи директор сказал нам, что в нем содержатся лишь маленькие без­дельники и нет детей, осужденных за важные преступления; тем не менее я указал моим ученикам, среди которых находился Си-геле, на одного мальчика с необыкновенно развитыми клыками и другими признаками вырождения как на прирожденного убий­цу. После расспросов выяснилось, что он находится здесь времен­но, что он послан в Generate в Турин для отбытия наказания за то, что в возрасте 9 лет убил своего маленького брата, размозжив ему голову камнем.

В Париже, в убежище св. Анны, во время уголовно-антрополо­гического конгресса, в присутствии Тарда, Лакассаня и Бенедикта я отличал по очертаниям головы среди дегенератов, показанных нам Маньяном, насильников (убийц) от воров».

Критиков антропологической теории (а таких было немало) Ферри обвиняет в неумении исследовать специфические черты преступников: поскольку они было юристами, а не антропологами, они не обладали соответствующим научным исследовательским опытом.

Как утверждали Ферри и его последователи, уголовная ответственность должна базироваться не на принципе свободной воли, а на нуждах общества. Следует обращать внимание не на вину человека, а на его потенциальную опасность для общества. По мнению Ферри, наказание должно выполнять чисто предупредительную, оборонительную функцию. Он выделял уже несколько причин преступлений: антропологические (органическое строение, психика человека, личные свойства преступника), физические (причины среды - климат, время года, и т.п.) и социальные (густота населения, религиозные воззрения, алкоголизм, экономическая и политическая система, система уголовного и гражданского законодательства) детерминанты.

Стоит отметить, что Ферри придавал большое значение превентивным мерам (улучшению условий труда, быта и досуга, освещению улиц и подъездов, условиям воспитания и т.п.), считал, что государство должно стать инструментом улучшения социально-экономических условий.

Он различал пять типов преступников:

· прирожденных;

· «преступников вследствие безумия», психопатов и иных, страдающих психическими аномалиями;

· преступников из страсти;

· случайных;

· привычных.

По мнению Ферри, прирожденные и привычные преступники составляют от 40 до 50% всей массы преступников. Категорию прирожденных преступников он характеризует как людей диких и жестоких или ленивых и плутоватых, которые не способны различить убийство, воров­ство, вообще преступление от любого честного ремесла. «Они бы­вают «преступниками, как другие бывают хорошими рабочими»; их мысли и чувства относительно преступления и наказания совсем противоположны тем, которые предполагает у них зако­нодатель или криминалист. На них, как говорил Романьози, отбытое наказание действует меньше, чем страх ожидаемого на­казания; первое даже вовсе не имеет на них влияния, так как они смотрят на тюрьму как на убежище, где они обеспечены пищей, особенно зимой, без необходимости слишком много трудиться, даже сидя чаще сложа руки; самое большее, они считают наказа­ние риском своего ремесла, подобным риску, связанному со мно­гими честными ремеслами вроде, например, риска упасть с ле­сов, которому подвергаются каменщики, или риска столкновения поездов, которому подвергаются кочегары. Именно они вместе с привычными преступниками составляют под видом двух ти­пичных и противоположных групп - убийц и воров кадры тех преступников, которые, не успев выйти и тюрьмы, становятся рецидивистами, - кадры постоянных пансионеров всех домов заключения, хорошо известных и судьям, и тюремщикам; им приходится в течение их жизни отбывать 10, а то и 20 судебных приговоров, если только они не совершили ни одного крупного преступления; и с ними-то законодатель, закрывая глаза на дан­ные повседневного опыта, продолжает вести бесполезную и дорогостоящую борьбу, угрожая им за постоянно повторяемые преступления карой, которой никто не боится».

Несмотря на явную заинтересованность этой группой, Ферри дает характеристику и остальным категориям преступников. Среди помешанных его больше всего интересует нравственно помешанные, у которых отсутствует или атрофировано «нравственное чувство». Помимо нравственно помешанных, как повествует Ферри, существует целая масса несчастных, больных самой обыкновенной, более или менее очевидной формой умственного расстройства и совершающих в этом болезненном состоянии часто самые ужасные преступления, например, под влиянием мании преследования, буйного помешательства, эпилепсии и т.д.

Привычные преступники, по мнению ученого, всецело предаются преступлению, приобретают к нему хроническую привычку и делают из него настоящую профессию. Основную причину девиантного поведения этой группы людей он видит в том, что общее заключение калечит их физически и нравственно; они «тупеют» под влиянием одиночного заключения или грубеют под влиянием алкоголизма. Ферри делает очень важный и необычный для своего времени вывод: данная категория совершает преступление потому, что общество оставляет их без помощи после выхода на волю подобно тому как он не поддерживало их и до заключения, обрекая их тем самым на нищету, безделье и искушения. Именно на реадаптацию бывших заключенных направлены усилия современной европейской постпенитенциарной психологии, которая большое внимание уделяет выработке технологий адаптации и реабилитации осужденных.

Преступники из страсти, по Ферри, являются особенно резко выраженной разновидностью случайных преступников. К ним относятся люди сангвистического или нервного темперамента с повышенной чувствительностью. Чаще всего они совершают преступление в молодом возрасте под влиянием внезапного взрыва страсти, гнева, неудовлетворенной любви, оскорбленного чувства. Совершению преступления предшествует сильное волнение будущего преступника, в силу которого он совершает его открыто и часто посредством плохо выбранных средств. Среди других характерных признаков, свойственных преступ­никам по страсти, Ферри отмечает их полное признание в своей вине, глубокое раскаянье, доводящее нередко до самоубийства.

У случайных преступников, по мнению Ферри, нет природной склонности к преступлению, но они совершают его под влиянием различных соблазнов. Однако ученый настаивает, что одних внешних стимулов для совершения девиантного поступка было бы недостаточно, если бы им не содействовало некоторое внутреннее предрасположение. «Так, например, во время голода или очень суровой зимы далеко не все занимаются воровством; но одни предпочитают бедствовать, оставаясь честными, другие, самое большее, пойдут просить милостыню; и даже среди тех, кто реша­ется на преступление, одни ограничиваются простым воровством, а другие доходят до кражи с насилием и с оружием… однако между случайным и прирожденным преступником все-таки есть то основ­ное различие, что для последнего внешние причины являются сти­мулом второстепенным по сравнению с внутренней склонностью к преступному поведению, заставляющей его искать случая совер­шить преступление и совершать последнее, между тем у первых наблюдается скорее слабая сопротивляемость внешним стимулам, которые вследствие этого приобретают значение главной опреде­ляющей силы».

Вслед за Ломброзо Ферри предлагает практические меры для системы наказания (он называл их реформами), т.к., по его мнению, современные ему уголовные уложения для охраны общества от преступлений были неэффективными. Он настаивает, что меры обороны общества от преступлений должны быть приспособлены к антропологическим категориям преступников, отрицая тем самым идею единого наказания.

Как указывает известный криминолог А.М. Яковлев,антропологическая концепция стала проникать в практику уголовной юстиции. Барон Рафаэль Гарофало, видный судья суда уголовной апелляции города Неаполя подверг в 1914 г. резким нападкам пропорциональность наказания, или, другими словами, обязательность того, чтобы тяжесть наказания соответствовала тяжести преступления, что он пренебрежительно охарактеризовал как «тарифную систему наказания». По его мнению, невозможно установить реальную тяжесть преступления, доказывал он. «Существует слишком много элементов, которые следует принимать при этом в рассмотрение. Мы должны учесть и материальный вред, и степень безнравственности преступного действия, его опасность и степень возбуждаемой им тревоги. По какому праву, - спрашивал он, - можем мы выделить какой-либо один из этих элементов и игнорировать другие?». Взамен всего этого Гарофало предложил учитывать только степень вреда, причинение которого можно ожидать от преступника или, другими словами, степень его способности к преступлению.

Приобрел известность в XIX в. благодаря своим утверждениям о том, что он обнаружил причину криминального поведения людей. Его основная работа L’Uomo delinquente («Преступник») была опубликована в 1876 г. Он стал автором многих других работ, в том числе «Преступление, его причины и способы искоренения» (1899 г.).

Ломброзо: теория врожденного преступника

В своих книгах итальянский врач-психиатр и основатель криминологии утверждал, что анатомические исследования тел уголовников после их смерти показали их физическое отличие от нормальных людей. По его словам, они обладают стигматами (знаками), которые представлены аномального размера черепами и челюстями. Ломброзо даже утверждал, что способен различить тип злоумышленника по его физическим характеристикам. Работа «Преступник» выдержала шесть изданий.

По этой причине он по-прежнему считается одним из основоположников современной криминологии, хотя некоторые из них более склонны забывать об этом, не желая прощать поздние исследования явлений, касающихся призраков и духов. Настолько, что многие считают, что лжепрозная псевдонаука, а не наука.

Череп и внутренняя затылочная ямка. В музее Чезаре Ломброзо в Турине есть не безразличная коллекция черепов, оружия преступления и многое другое, что должен посетить криминолог. Его первый случай касается разбойника Джузеппе Виллеллы, на котором Ломброзо провел вскрытие в поисках затылочной ямочки.

Со временем и под влиянием зятя Гульельмо Ферреро теория Ломброзо была дополнена суждением о том, что социальные факторы также являются причиной правонарушений, и что вся преступность не является врожденной.

Концепция атавизма

Больше всего теория Чезаре Ломброзо применяет термин «атавизм». Автор использовал его в отношении лиц, которые не были полностью развиты. Он считал таких людей «откатом» к более ранним формам человека или приматам. Он основывал это представление на своих выводах о том, что в черепах, мозге, других частях скелета, мышцах и внутренних органах преступников имеются анатомические особенности.

В этот момент Ломброзо начал искать ту же ямочку в черепах сумасшедших, девиантов, преступников и преступников. Конечно, как вы легко можете себе представить, если вы ищете определенную вещь, вы, как правило, найдете ее. Проблема заключалась в том, что Ломброзо систематически игнорировал те черепа, которые, хотя и принадлежали к преступникам, не представили внутреннюю затылочную ямку.

Ломброзо изучал лица прежде всего. По его словам, большие челюсти, сильные клыки, высокоразвитые медиальные резцы, выступающие скулы, заметные брови, измельченный нос и прогнатизм были симптомами некоторого отклонения. По сути, преступник носил знаки его «болезни», написанные в лицо, видимые всем.

История возникновения

Теория Ломброзо появилась, когда он проводил вскрытие тела известного итальянского преступника по имени Джузеппе Вильела. Исследуя его череп, он заметил, что некоторые характеристики (в частности, депрессия на затылке, которую он назвал средней затылочной ямкой) напомнили ему черепа представителей «низших рас» и «низших видов обезьян, грызунов и птиц». Он пришел к выводу о том, что основные причины криминальных наклонностей имели органическую природу - наследственность была ключевой причиной девиантности. Термином, которым итальянский криминолог пользовался для описания признаков далеких предков человека, был «атавизм».

Ломброзо, как уже упоминалось, работал в эпоху позитивизма, поэтому было нормально, что он будет искать научные данные даже там, где их не было, чтобы попытаться привести в порядок даже хаос. За гранью он изучал, как уже упоминалось, череп и был антологией измерений. Появилась краниометрия. Кости были измерены, и Ломброзо установил, что было нормально, а что нет.

Нахождение метода борьбы с преступностью и преступников было актуальным. Если его находки оказались правдивыми по всем направлениям, то введение преступников внутрь было бы игрой ребенка: этого было достаточно, чтобы измерить череп, голову, с помощью соответствующего инструмента.

«Врожденные преступники», таким образом, рассматривались Ломброзо в его самых ранних сочинениях как подвид человека. В более поздних работах, однако, он начал рассматривать их не как эволюционный пережиток, а больше в плане задержки развития и вырождения.

Криминология

Теория прирожденного преступника Ломброзо основывалась на биологическом детерминизме: уголовники имеют свои особенные физиогномические атрибуты или уродства. Физиогномика пыталась оценить характер и личность по физическим чертам лица или тела. По мнению основателя криминологии, в то время как большинство людей эволюционирует, злоумышленники деградируют, и поэтому представляют собой социальный или эволюционный регресс.

Естественно, метод не удался. И Ломброзо, между прочим, был обвинен многими в том, что он был фанатиком нацистского фашизма, даже если на самом деле ученый был далек от этих позиций. Это правда, что некоторые из его работ впоследствии использовались экономно. Верно и то, что иногда, пересекая некоторые уродливые лица, лучше слушать инстинкт и менять тротуар.

Мысль о Чезаре Ломброзо: Позитивная школа

Вы можете скачать эту полную версию бесплатно. В Турине, напротив парка Валентино, есть строгий корпус, Палаццо анатомических институтов Университета, в котором, помимо прочего, находится музей криминальной антропологии «Чезаре Ломброзо». Было ясно, что вместо этого музей будет использоваться, чтобы рассказать и документировать научную систему, которая теперь преодолена, и это вернулось.

Теория Ломброзо о внешности преступника предполагала наличие у него физических атавистических стигматов, таких как:

• большие челюсти;
• низкий скошенный лоб;
• косая проекция челюсти;
• высокие скулы;
• сплюснутый и вздернутый нос;
• уши в форме ручки чашки;
• орлиный нос или мясистые губы;
• жесткий бегающий взгляд;
• куцая борода или плешь;
• нечувствительность к боли;
• длинные руки по отношению к нижним конечностям.

Ломброзо сосредоточился на предполагаемой научной методологии в целях выявления криминального поведения и изоляции лиц, способных на самые жестокие преступления. Он выступал за изучение людей с помощью измерений и статистических методов при сопоставлении антропологических, социальных и экономических данных.

Италия. В Павии он работал в клинике психиатрии и антропологии, проводил исследования по пеллагре и кретинизму. Ломброзо был также директором приюта в Пезаро, а затем стал обычной судебной медициной в тюрьме в Турине, где он углубил свое обучение заключенных за свои теории о преступности. Для определения мысли Чезаре Ломброзо и его теорий обычно упоминается одна из его знаменитых фраз.

Преступник является атавистическим существом, которое воспроизводит на собственном лице свирепые инстинкты первобытного человечества и низших животных. У Ломброзо была возможность проанализировать трупы многих разбойников, убитых на юге Италии, и отправиться в Пьемонт, изучая размеры и форму черепов. Поэтому он пришел к выводу, что некоторые соматические черты возвращены первобытному человеку. В своих исследованиях он писал, что преступники были носителями наследственных и антисоциальных черт с рождения.

Теория Ломброзо: типы преступников

Проведя последующие исследования и более тщательный статистический анализ, итальянский криминолог модифицировал свою теорию. Он продолжал определять атавистические стигматы и, кроме того, выделил два других вида злоумышленников: безумного и «криминалоида». Хотя умалишенные преступники и обладали некоторыми стигматами, врожденными Ломброзо их не считал. По его мнению, они стали такими в результате «изменений мозга, которые полностью расстроили их моральную природу». К невменяемым злоумышленникам он относил клептоманов и растлителей. Криминалоиды не имели ни одной физической особенности врожденных или сумасшедших преступников и начали заниматься криминальной деятельностью не сразу, как правило, совершая менее тяжкие правонарушения. Позднее Ломброзо классифицировал их как габитуальных злоумышленников, ставших такими в результате контакта с другими уголовниками, злоупотребления алкоголем или других неблагоприятных обстоятельств.

Таким образом, он создал псевдонауку, теперь считающуюся необоснованной, которая ссылалась на френологию, еще одну псевдонаучную доктрину, согласно которой психические функции каждого человека будут зависеть от определенных областей мозга и формы черепа.

Исследования заставили Ломброзо сделать различные выводы, даже экстремальные. Поскольку, согласно его теориям, преступник был таков в силу своей физической конформации, по своей природе, невозможно было реабилитировать ее и сделать ее «безвредной» для общества. Таким образом, единственными возможными альтернативами были клинико-терапевтический подход и, в частности, смертная казнь. Ломробрусское исследование также привело к выявлению некоторых конкретных категорий правонарушителей: случайных, которые случайно нарушали закон; привычки, которые начинались как случайные, и приходили к многочисленным рецидивистам и латентникам, то есть тем, у кого еще не было возможности совершить преступление.

Он был сторонником гуманного обращения со злоумышленниками, выступая за изоляцию атавистических, врожденных преступников от общества для их собственной защиты и защиты общества, за реабилитацию тех, кто уголовником не родился, и против смертной казни.

Исследование женщин

Теория преступников Ломброзо не ограничивалась мужчинами. Его исследования лиц слабого пола начались с измерения женских черепов и фотографий, целью которых были поиски атавизмов. Он пришел к выводу, однако, что женщины-уголовницы были редки, и у них наблюдались лишь незначительные признаки вырождения, потому что они «эволюционировали меньше, чем мужчины, из-за неактивного характера их жизни».

Тогда была категория преступников по страсти, те, кто совершил преступления в альтруистических целях и которые часто обращались к самоубийству. Благодаря образованию, объяснил Ломброзо, удалось сократить количество преступлений, связанных с кровью, что, однако, связано с большей частотой случаев мошенничества и сексуальных преступлений. С этой точки зрения религия не влияла на преступное поведение. Алкоголизм, пеллагра, цинга и другие условия из-за бедности вместо этого оказали определенное влияние на преступные деяния.

На протяжении всей своей академической карьеры Ломброзо производил огромное количество исследований, исследований и анализа криминального поведения и связи с конкретными физическими характеристиками людей. У него была заслуга стимулирования других исследователей к борьбе с криминологией с современной точки зрения, хотя его работа не смогла адекватно продемонстрировать его гипотезы и реализовать несколько серьезных ошибок, связанных с постановкой его исследований, несмотря на научную работу Ломброзо был богат углубленным и достоверным анализом.

Итальянский криминолог утверждал, что природная пассивность удерживает их от нарушения закона, так как им не хватает ума и инициативы, чтобы стать преступницами.

Кортикальная дисплазия и эпилепсия

Теория Ломброзо поддерживала общее происхождение преступности, гениальности и эпилепсии как следствия нарушения эмбрионального развития центральной нервной системы (ЦНС) с преимущественным поражением вышестоящих нервных центров. В 1896 г. вместе со своими коллегами итальянский ученый первым описал наблюдения дисплазии коры головного мозга у пациентов, страдающих эпилепсией.

Предпосылки научного анализа делинквентности

Следует, однако, помнить, что теперь доказано, что как условия окружающей среды, так и гены влияют на физический облик человека, но это не оказывает прямого влияния на поведение.

Философия языческой религии

Нравственное происхождение криминальных идей Чезаре Ломброзо и основы итальянского Уголовно-процессуального кодекса. Суеверие симпатической магии прошло как наука. Сегодня мы знаем, что окружающая среда и гены влияют на поведение человека. В теории Ломброза, согласно которой поведение было выявлено анатомическими и физическими конформациями, сегодня идея противоположна тому, что поведение определяется субъективными ответами на окружающую среду, учитывая собственное наследие генов.

Антропологическая теория Ломброзо, по его же мнению, требовала подтверждения путем прямого наблюдения за больными, используя антропологические, социальные, нейрофизиологические, экономические и патоморфологические данные. В сотрудничестве со своим учеником Луиджи Ронкорони он описал преобладание гигантских пирамидных нейронов и полиморфных клеток в сером веществе фронтальной коры у 13 эпилептиков. Большинство крупных пирамидных нейронов были организованы бессистемно, а их апикальные дендриты имели патологическую направленность. Количество нервных клеток было заметно снижено, и наблюдался обильный глиоз. Кроме того, зернистые слои у большинства больных были значительно меньше или отсутствовали, и множество нервных клеток присутствовало в белом веществе подкорки. В образцах преступников и здоровых лиц контрольной группы этого никогда не наблюдалось. Ломброзо и Ронкорони объяснили свое открытие как доказательство остановки развития ЦНС. Таким образом, более века тому назад Чезаре Ломброзо и его единомышленники описали поражения лобной коры у пациентов с эпилепсией, соответствующие дисплазии Тейлора.

Проблема заключается не в объектах, которые выявляют или определяют поведение человека как ответ на экологические ходатайства или анатомические или физические конформации, а от того, как мы рассматриваем эти ответы в контексте трансформации человека и его жизни в мире. он находится в «моральной ценности», что переводится как «юридическая норма», за которым следует социальное действие , которое посредством награды или осуждения определяет моральное качество действия личности.

Как общество думает о действии, как мы делаем это действие в Природе, какие социальные реакции на действие? Как морально настроены индивидуальные действия? И к этому мы добавляем: как они используются пропагандой СМИ в соответствии с их конкретными интересами, время от времени подчеркивая конкретные аспекты действия в соответствии с их личным удобством, ориентировать общественное мнение?

Психиатрия и проблема гениальности

В 1889 г. Ломброзо опубликовал работу «Гениальный человек», в которой он утверждал, что художественный гений является видом наследственного безумия. Для того чтобы поддержать эту мысль, он начал собирать большую коллекцию «психиатрического искусства». В 1880 г. он опубликовал на эту тему статью, в которой выделил тринадцать типичных черт «искусства душевнобольных». Хотя его критерии считаются сегодня устаревшими, теория Ламброзо вдохновила последующих исследователей, в частности Ганса Принцхорна.

Поскольку считается, что данное действие входит в сферу уголовного права, не имеет значения, определяется ли оно генами, окружающей средой или анатомическими или физическими конформациями. Это действие всегда настроено в уголовной сфере и не вставляется в контексте необходимости.

Человек, который думает о действии, является истинным субъектом анализа философии, а не действием, отчужденным человеком или субъектом, который его выполняет. Если мы не хотим отчуждать действия от человека и думать о действиях сами по себе, но в этот момент мы должны лишить его моральных или юридических признаков, поскольку моральные или юридические символы не применяются к действию, но применяются только в человеческой сфере и, следовательно, в человеке.

Ломброзо в 1889 г. описал свое отношение к проблеме гения и обычного человека следующим образом. Появление одного великого гения более чем эквивалентно рождению сотен бездарей. Здравый смысл идет по проторенному пути, а гений - никогда. Вот почему толпа, не всегда без причины, готова относиться к великим людям как к лунатикам. Гениальность является одной из многих разновидностей безумия.

Мы можем говорить о действии сами по себе, но действие само по себе не имеет моральных или юридических коннотаций. Действие включает в себя вариации подарка, который реагирует на действие, адаптируя себя посредством действий, выраженных в отношении действия.

Действие является носителем необходимости в себе. Необходимость сама по себе не может быть прослежена до моральных причин или юридических условий, за исключением случаев, когда действие совершается в зависимости от воли субъекта, который подпадает под моральную или юридическую норму. С моральной или юридической точки зрения действие никогда не осуждается, а субъект, который его выполняет, и только если субъект, который его выполняет, подчиняется закону или моральному состоянию.

Проблемы с некоторыми из постулатов

Биологические теории Ломброзо страдали от социал-дарвинистского высокомерия. В частности он поддерживал догенетическую концепцию эволюции как «прогресса» от низших форм жизни к высшим вместе с предположением, что более «продвинутые» человеческие черты позволят их носителям жить в иерархическом урбанизированном обществе, сильно отличающемся от условий, в которых человеческие существа эволюционировали.

Выявление потребности или необходимого набора, из которого возникла необходимая срочность действия, позволяет нам понять динамику действий и условия, создаваемые действиями, которые будут развивать условия других действий в качестве реакции на действия.

Субъект, который считает, что действие отличается от действия и предмета, который мы видим в действии, действие отличается от субъекта, который смотрит и воображает причинное целое, из которого возникает необходимость действия. Это различие тем более важно, чем больше силы, которые стремятся сгладить действия в рамках моральных или юридических границ, единственной целью которых является контроль действий и его последствий в целом, которые нравственная норма и юридическая норма намереваются контролировать.

В попытке предсказать рост преступности по форме черепа и другим физическим характеристикам злоумышленников он фактически создал новую лженауку - судебную френологию. Ломброзо и его единомышленники первыми в мире описали и объяснили разновидность эпилепсии, известную сейчас как дисплазия Тейлора. Однако они использовали свои наблюдения для поддержки научных заблуждений, касающихся взаимосвязи между преступностью, эпилепсией и гениальностью.

Чем больше мы подходим к действию, которое имеет тенденцию вмешиваться в жизнь человека, тем больше должно быть различие между действием и субъектом, который выполняет действие. Это происходит потому, что, хотя действие можно проследить до экзистенциальной сферы, в которой мораль и юридическое правило исключено, субъект, который считает, что действие входит в сферу нравственности или в юридическую сферу, если его действие является ответом на действия, которые, в свою очередь, входят в сферу нравственности и в сферу юридического имени.

Если мне достаточно человека, и этот человек раскалывает мое лицо: где акт насилия, кто из двух совершает насилие? Моральная концепция такова, потому что она содержит субъекта, который принимает действие в самом действии. Действие в моральном определении отчуждается от необходимого целого, для которого субъект выполняет его, а моральное порицание имеет функцию предотвращения субъекта от психического удовлетворения, инстинктивного движения, для действия, действующего в действии.

Наследие

Хотя Ломброзо был пионером научной криминалистики и его работа была одной из причин появления в начале ХХ века евгеники, его исследования перестали рассматриваться как адекватная основа современной криминологии. Однако такие дисциплины, как психиатрия и аномальная психология, сохранили идею обнаружения причин преступности полностью внутри человека в полной оторванности от окружающих социальных условий и структур.

Пионер криминологии

Чезаре Ломброзо является исторической фигурой и основателем итальянской школы позитивистской криминологии, которая включает Энрико Ферри (1856-1929) и Рафаэля Гарофало (1851-1934). Они отказались от концепции свободы воли и идеи равенства, высказываемых классицистами, согласно которым человек путем свободного выбора принимает рациональное решение вести себя как преступник, и заменили их детерминизмом.

Ломброзо разработал концепцию «атавистических», или врожденных, уголовников, основываясь на антропометрических измерениях. Хотя научная обоснованность концепции была поставлена под сомнение другими криминологами, достижения Ломброзо способствовали переключению внимания с правового изучения преступности на научное изучение преступника. Эта новая научная криминология основывалась на экспериментальном методе эмпирического обнаружения и исследования фактов. Получение знаний стало основываться на тщательных длительных систематических наблюдениях и научном анализе.

В своих поздних работах Ломброзо различал врожденных правонарушителей и тех, кто нарушил закон по обстоятельствам. Он отмечал важность разделения этих типов с точки зрения эффективности наказания, выступал за гуманное отношение к преступникам и ограничение применения смертной казни.

Ломброзо Чезаре - знаменитый криминалист, психиатр и социолог. Является родоначальником итальянской школы криминальной антропологии. В этой статье будет описана его биография.

Юность и учёба

Ломброзо Чезаре родился в Вероне в 1836 году. Семья мальчика была довольно состоятельной, так как имела в собственности много земель. В юности Чезаре изучал китайский и семитские языки. Но у него не получилось сделать спокойную карьеру. Заключение в крепость по обвинению в заговоре, материальные лишения, участие в войне пробудили в молодом человеке интерес к психиатрии. Первые статьи по этой теме Чезаре опубликовал в 19 лет, проходя обучение на медицинском факультете (университет в Павии). В них будущий психиатр рассказывал о проблеме кретинизма. Молодой человек самостоятельно освоил такие непростые предметы, как социальная гигиена и этнолингвистика. В 1862 году ему присвоили звание профессора медицины, а позже - криминальной антропологии и юридической психиатрии. Также Ломброзо возглавил клинику душевных заболеваний. Решающую роль в его интеллектуальном формировании сыграла Главный её постулат - утверждение приоритета научного знания, которое было получено экспериментальным путём.

Антропологическое направление

Чезаре Ломброзо является основателем антропологического направления в уголовном праве и криминологии. Основные черты данной тенденции в том, что в криминологию необходимо ввести метод естествознания - наблюдение и опыт. А должна стать центром изучения.

Первые антропометрические исследования

Они были проведены учёным в 60-х годах девятнадцатого века. Чезаре работал тогда врачом, а также участвовал в компании по искоренению бандитизма на юге Италии. Собранный профессором статистический материал стал огромным вкладом в развитие криминальной антропологии и социальной гигиены. Учёный проанализировал эмпирические данные и сделал вывод о том, что плохие социально-экономические условия жизни на юге Италии способствовали рождению в этой области людей психически и анатомически аномального типа. Другими словами, это обычные преступные личности. Данную аномальность Чезаре выявил путём психиатрической и антропометрической экспертизы. На основе этого и была сделана прогностическая оценка динамики развития преступности. Своим концептуальным подходом учёный оспорил позицию официальной криминологии, которая возлагала ответственность только на человека, нарушившего закон.

Краниограф

Ломброзо самым первым из исследователей применил антропометрический метод, используя краниограф. Этим прибором Чезаре измерял размеры частей головы и лица подозреваемых. Результаты были опубликованы им в труде «Антропометрия 400 нарушителей», увидевшем свет в 1872 году.

Теория «прирождённого преступника»

Учёный сформулировал её в 1876 году. Именно тогда вышел его труд «Преступный человек». Чезаре считает, что правонарушителями не становятся, а именно рождаются. То есть, согласно Ламброзо, преступление - это такое же естественное явление, как смерть или рождение. Профессор пришёл к такому выводу, сопоставляя результаты исследований патологической психологии, физиологии и анатомии преступников с их По его мнению, правонарушитель является дегенератом, отставшим в своём развитии от эволюции нормального человека. Такой индивид не может контролировать собственное поведение, и самый лучший выход - избавиться от него, лишив жизни или свободы.

Также есть классификация правонарушителей, сформулированная Чезаре Ломброзо. Типы преступников, по его мнению, такие: жулики, насильники, воры и душегубы. Каждый из них имеет врождённые особенности атавистического характера, которые свидетельствуют о наличии уголовной склонности и об отставании в развитии. Профессор выделил стигматы (физические характеристики) и психические черты, наличие которых поможет идентифицировать личность, наделённую с рождения преступными наклонностями. Главными признаками правонарушителя Чезаре считал взгляд исподлобья, большие челюсти, низкий лоб, сморщенный нос и т. д. Их наличие позволяет идентифицировать преступника ещё до совершения им самого злодеяния. В связи с этим учёный требовал привлекать в судьи социологов, антропологов и врачей, а вопрос о виновности заменить вопросом о социальной вредности.

Кстати, в данный момент антропометрические измерения проводятся почти во всех странах мира. Причём это характерно не только для спецслужб и армии. Например, знания антропометрии необходимы в конструировании гражданских вещей и объектов, а также для изучения рынков труда (рабочей силы).

Недостатки теории

Научные взгляды Чезаре Ломброзо были довольно радикальными и не учитывали социальных факторов преступности. Поэтому теория учёного подвергалась острой критике. Чезаре даже пришлось смягчить собственную позицию. В своих более поздних работах он причислил к врождённому антропологическому типу только 40% правонарушителей. Также учёный признал важность ненаследственных - социологических и психопатологических - причин преступности. Исходя из этого, его теорию можно называть биосоциологической.

«Гениальность и помешательство»

Пожалуй, это самый известный труд Чезаре Ломброзо. «Гениальность и помешательство» была написана им в 1895 году. В этой книге профессор выдвинул один главный тезис. Звучит он так: «Гениальность - это ненормальная деятельность мозга, граничащая с эпилептоидным психозом». Чезаре писал, что в физиологическом отношении сходство гениев с помешанными просто поражает. У них прослеживается одинаковая реакция на атмосферные явления, а наследственность и расовая принадлежность сказываются на их рождении одинаково. У многих гениев было умопомешательство. К ним относились: Шопенгауэр, Руссо, Ньютон, Свифт, Кардано, Тассо, Шуман, Конт, Ампер и целый ряд художников и артистов. В приложении к своей книги Ломброзо описал аномалии черепа гениев и привел примеры литературных трудов сумасшедших авторов.

Социология политической преступности

Свою наиболее ценную часть наследия в виде исследований Чезаре оставил именно по этой дисциплине. Очерк «Анархисты» и «Политическая революция и преступность» - вот две работы, написанные им по данной теме. Эти труды до сих пор популярны на родине учёного. Феномен политической преступности был распространён в Италии 19-20 века в виде анархистского терроризма. Профессор исследовал его в ракурсе рассмотрения личности преступника, который жертвенно предан утопическому идеалу Природу подобного поведения учёный объяснял обесцениванием высших целей общественной справедливости, коррупцией политиков и кризисом демократии в итальянском парламенте.

Другая знаменитая работа Чезаре Ломброзо - «Любовь у помешанных». Она раскрывает проявление данного чувства у психически больных людей.

Введение контроля физиологических реакций

Чезаре Ломброзо, книги которого известны во всём мире, стал одним из первых применять в криминалистике достижения физиологии. В 1880 году учёный начал измерять у подозреваемых пульс и давление во время процедуры допроса. Тем самым он мог легко определить, врёт потенциальный преступник или нет. А прибор для замера давления и пульса назывался…

Плетизмограф

В 1895 году Ломброзо Чезаре опубликовал результаты, полученные после применения лабораторных приборов во время допроса. В одном из таких исследований профессор использовал «плетизмограф». Эксперимент проходил так: подозреваемому в убийстве предлагалось сделать в уме ряд математических вычислений. При этом подключенный к нему прибор фиксировал пульс. Затем потенциальному преступнику показали несколько фотографий израненных детей (среди них присутствовал снимок убитой девочки). В первом случае его пульс подскочил, а во втором был близок к норме. Из этого Чезаре сделал вывод о невиновности подозреваемого. И результаты расследования подтвердили его правоту. Вероятно, это был первый зафиксированный в литературе случай использования детектора лжи, который привёл к И он говорил о том, что контроль физиологических реакций человека может не только выявить скрываемую им информацию, но и установить невиновность.

Скончался учёный в Турине в 1909 году.

Ломброзо в России

Криминологические идеи профессора были широко известны в нашей стране. Они представлены рядом прижизненных и посмертных изданий Чезаре Ломброзо: «Женщина-преступница и проститутка», «Антисемитизм», «Анархисты» и т.д. В 1897 году учёный приезжал на съезд русских врачей, которые оказали итальянцу восторженный приём. В мемуарах Чезаре отразил тот период своей биографии. Он осуждал общественный уклад России за полицейский произвол («подавление характера, совести, мыслей личности») и авторитаризм.

Ломброзианство

Этот термин был широко распространён в советский период и обозначал антропологическое направление школы уголовного права. Особо критиковалось учение Чезаре о прирождённом преступнике. Советские юристы считали, что подобный подход противоречит а также имеет реакционную и антинародную направленность, так как осуждает революционные действия эксплуатируемого народа. Такой предвзятый идеологизированный подход отметал многие заслуги профессора в исследовании первопричин протестных и экстремистских видов социальной борьбы.

Заключение

Несмотря на ошибочность и справедливую критику некоторых постулатов собственной Чезаре - один из самых выдающихся учёных девятнадцатого века. Он был пионером внедрения в правовую науку объективных методов. А его труды дали существенный толчок развитию юридической психологии и криминологии.

«Внезапно, однажды утром мрачного декабрьского дня, я обнаружил на черепе каторжника целую серию ненормальностей... аналогичную тем, которые имеются у низших позвоночных. При виде этих странных ненормальностей - как будто бы ясный свет озарил тёмную равнину до самого горизонта - я осознал, что проблема сущности и происхождения преступников была разрешена для меня.»

Чезаре
Ломброзо

Ломброзо Чезаре (Cesare Lombroso) (1835 - 1909) - знаменитый итальянский судебный психиатр и криминолог. Создал в науке уголовного права новое уголовно-антропологическое направление. Внес большой вклад в развитие юридической психологии.

Чезаре Ломброзо родился 6 ноября 1835 г. в Вероне. Выходец из семьи состоятельных земельных собственников, Ломброзо в юности изучал семитские и китайский языки. Однако спокойной карьеры не получилось. Материальные лишения, заключение в крепость по подозрению в заговоре, участие в военных действиях 1859-1860 гг. пробудили в юноше интерес совсем к другой области – он увлекся психиатрией. В 19-летнем возрасте, учась на медицинском факультете университета в Павии, Ломброзо публикует свои первые статьи по психиатрии – по проблеме кретинизма, которые привлекли внимание специалистов. Самостоятельно освоил такие дисциплины как этнолингвистика, социальная гигиена. В 1862 г. он уже профессор психических болезней, затем директор клиники душевных заболеваний, профессор юридической психиатрии и криминальной антропологии. В 1896 г. Ломброзо получает кафедру психиатрии в Туринском университете. Решающую роль в интеллектуальном формировании Ломброзо сыграла философия позитивизма, утверждавшая приоритет научного знания, полученного экспериментальным путем.

Ломброзо – родоначальник антропологического направления в криминологии и уголовном праве. Основные черты этого направления сводятся к следующему: в криминологию должен быть введен метод естествознания - опыт и наблюдение, а центром изучения должна стать личность преступника.

Первые антропометрические исследования предпринял в начале 1860-х, когда был военным врачом и принимал участие в кампании по борьбе с бандитизмом в южных областях Италии. Собранный Ломброзо обширный статистический материал послужил важным вкладом в развитие социальной гигиены, криминальной антропологии, а в ближайшей перспективе и социологии преступности. В результате обобщения полученных эмпирических данных Ломброзо сделал вывод о том, что отсталые социально-экономические условия жизни в Южной Италии обусловили воспроизводство там анатомически и психически аномального типа людей, антропологической разновидности, нашедшей свое выражение в преступной личности – «человеке преступном». Такая аномальность выявлялась путем антропометрической и психиатрической экспертизы, что открывало возможности для прогностических оценок динамики развития преступности. Эти концептуальные подходы Ломброзо ставили проблему ответственности общества, воспроизводившего преступность, оспаривая тем самым позиции официальной криминологии, возлагавшей ответственность исключительно на человека, преступившего закон.

Чезаре Ломброзо одним из первых предпринял систематическое исследование преступников, опираясь на строго фиксируемые антропометрические данные, которые определял с помощью «краниографа» – прибора для измерения размеров частей лица и головы. Результаты он опубликовал в книге «Антропометрия 400 правонарушителей» (1872).

Ему принадлежит теория так называемого «прирожденного преступника», согласно которой преступниками не становятся, а рождаются. Ломброзо объявил преступление естественным явлением, подобным рождению или смерти. Сопоставляя антропометрические данные преступников с тщательными сравнительными исследованиями их патологической анатомии, физиологии и психологии, Ломброзо выдвинул тезис о преступнике как особом антропологическом типе, развитый им затем в цельную теорию («Преступный человек», 1876). Он пришел к выводу, что преступник – это дегенерат, отставший в своем развитии от развития человечества. Он не может затормаживать свое преступное поведение, поэтому наилучшая стратегия общества в отношении такого «прирожденного преступника» – избавиться от него, лишая свободы или жизни.

Согласно Ломброзо, «преступный тип» отличается рядом врожденных особенностей атавистического характера, свидетельствующих об отставании в развитии и преступных наклонностях. Ученый разработал систему физических признаков («стигматов») и психических черт этого типа, которые, по его мнению, характеризуют личность, с рождения наделенную преступными наклонностями. Основными признаками такой личности ученый считал сплющенный нос, низкий лоб, большие челюсти, взгляд исподлобья и т.д., характерные, по его мнению, для "примитивного человека и животных". Наличие этих признаков позволяет идентифицировать потенциального преступника еще до совершения им преступления. Ввиду этого Ломброзо высказывался за привлечение в число судей врачей, антропологов и социологов и требовал, чтобы вопрос о виновности был заменен вопросом о социальной вредности.

Сейчас подобные измерения проводятся в большинстве стран мира, и не только для армии и спецслужб: знание антропометрии необходимо, например, для изучения рынков рабочей силы и конструирования сугубо гражданских объектов и вещей.

Что же касается «взгляда исподлобья», то Чезаре Ломброзо ошибся, считая его присущим в основном преступникам и дегенератам. На самом деле это – одна из наиболее древних и простых мимических реакций, одинаково доступная многим людям в соответствующей обстановке.

Главнейшим недостатком этой теории Ломброзо являлось то, что она игнорировала социальные факторы преступности.

Быстрое и широкое распространение теории Ломброзо и особенно крайние выводы, которые нередко из нее делали, вызвали острую и доказательную критику. Ломброзо пришлось смягчить свою позицию. В более поздних трудах он относит к врожденному антропологическому типу лишь 40% преступников, которых он называет «дикарями, живущими в цивилизованном обществе». Ломброзо признает важную роль ненаследственных – психопатологических и социологических причин преступности. Это дало основание называть теорию Ломброзо биосоциологической.

В конце XIX в. на международных конгрессах по уголовной антропологии теория антропологической преступности была признана в целом ошибочной. Оппоненты Ломброзо основывались на том, что преступление – это условное юридическое понятие, меняющее свое содержание в зависимости от условий, места и времени.

Несмотря на это, идеи Ломброзо положили начало различным биосоциальным теориям в криминологии, которые отчасти нашли применение в криминологической практике. Они оказали влияние на создание морфологической теории темперамента Э. Кречмера.

Ломброзо принадлежит также работа «Гениальность и помешательство» (1895). В ней ученый выдвинул тезис, что гениальность соответствует ненормальной деятельности мозга, граничащей с эпилептоидным психозом. Автор писал, что сходство гениальных людей с помешанными в физиологическом отношении просто поражает. Они одинаково реагируют на атмосферные явления, а расовая принадлежность и наследственность одинаково сказываются на их рождении. Множество гениев страдало умопомешательством: Ампер, Конт, Шуман, Тассо, Кардано, Свифт, Ньютон, Руссо, Шопенгауэр, целый ряд артистов и художников. С другой стороны, между сумасшедшими можно привести немало примеров гениев, поэтов, юмористов и др. В приложении к своей книге Ломброзо привел образцы литературных произведений помешанных, графомановпреступников, а также описал аномалии черепа у великих людей.

Наиболее ценную часть научного наследия Ломброзо составляют исследования по социологии политической преступности – Политическая преступность и революция (Il delitto politico e le rivoluzioni, 1890), Анархисты. Криминально-психологический и социологический очерк (Gli anarchici. Studio di psicologia e sociologia criminale, 1895). Феномен политической преступности, распространенной в Италии на рубеже XIX и XX вв. в форме анархистского терроризма, Ломброзо исследовал под углом зрения индивидуального сознания политического преступника – личности, жертвенно преданной утопическому идеалу социальной справедливости. Природу этого социального поведения, движимого идеями политического вандализма, Ломброзо убедительно объяснял кризисом парламентской демократии в Италии, коррупцией политиков, обесцениванием идеалов социальной справедливости.

Другими знаменитыми работами Ломброзо стали книги о любви у психически больных («Любовь у помешанных»), о преступности среди женщин («Женщина-преступница и проститутка»).

Чезаре Ломброзо впервые в мире стал применять достижения физиологии для выявления обмана. В 1980-х годах он начал измерять пульс и давление крови у подозреваемых во время их допроса следователями. Он утверждал, что может без труда определить, когда подозреваемые лгут. Результаты его исследований свидетельствовали, что контроль физиологических реакций человека может вести не только к выявлению скрываемой им информации, но и, что не менее важно, способствовать установлению невиновности подозреваемого.

В 1895 г. Ломброзо впервые опубликовал результаты использования примитивных лабораторных приборов при допросе преступников. В одном из описанных им случаев криминалист, обследуя подозреваемого в убийстве человека с помощью «плетизмографа», зафиксировал незначительные изменения в его пульсе, когда тот делал в уме математические вычисления, и не обнаружил у него «никаких внезапных изменений», когда подозреваемому предъявлялись изображения израненных детей, в том числе – фотография убитой девочки. Ломброзо сделал вывод, что подозреваемый непричастен к убийству, и результаты расследования убедительно доказали правоту криминалиста. Описанный случай был, по-видимому, первым зафиксированным в литературе примером применения «детектора лжи», который завершился оправдательным результатом. Это означало, что контроль физиологических реакций человека может вести не только к выявлению скрываемой им информации, но – что не менее важно – способствовать установлению невиновности подозреваемого.

Криминологические идеи Ломброзо завоевали широкую известность в России. Они представлены многочисленными как прижизненными, так и посмертными русскими изданиями его научных сочинений. В 1897 Ломброзо, участвовавшему в съезде русских врачей, был оказан восторженный прием в России. В мемуарах, посвященных российскому эпизоду своей биографии, Ломброзо отразил типичное для современных ему итальянских левых резко негативное видение общественного уклада России, который сурово осуждался им за полицейский произвол («подавление мысли, совести и характера личности») и авторитарные методы реализации власти.

В советской период был широко распространен термин «ломброзианство» для обозначения антропологической школы уголовного права – одного из направлений в буржуазной теории права (согласно критериям классового подхода). Особой критике подвергалось учение Ломброзо о прирожденном преступнике. По мнению советских юристов оно противоречило принципу законности в борьбе с преступностью, имело антинародную и реакционную направленность, поскольку осуждало революционные действия эксплуатируемых масс. При таком заведомо предвзятом, идеологизированном подходе без внимания оставались заслуги Ломброзо в исследовании первопричин экстремистских, протестных форм социальной борьбы, находивших свое выражение в политическом терроризме, а в более общем плане – в политической преступности.

Несмотря на справедливую критику и ошибочность некоторых положений своей теории, Чезаре Ломброзо - выдающийся ученый, ставший одним из пионеров внедрения объективных методов в правовую науку. Его труды сыграли важную роль в развитии криминологии и юридической психологии.

Основные работы в области юридической психологии (на русском языке):

Анархисты. Криминально-психологический и социологический очерк, 1895;

Женщина-преступница и проститутка, 1902;

Политическая преступность и революция по отношению к праву, уголовной антропологии и государственной науке, 1906;

Преступление. Новейшие успехи науки о преступнике, 1892;

Преступный человек, изученный на основе антропологии, судебной медицины и тюрьмоведения, 1876;

Психология доказательств в судебном процессе, 1905.